Судьба разведчика Булатова

3 февраля 2015, Вторник

Махмут Мухамадиевич – ветеран Великой Отечественной войны, награжден орденами «Славы», «Отечественной войны», медалями «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За мужество» и многими другими. Был разведчиком, пулеметчиком, радиоспециалистом. Многое в своей жизни повидал, неоднократно был ранен в боевых действиях. Всегда вел активный образ жизни, является членом президиума Совета ветеранов, председателем Общества инвалидов Великой Отечественной войны Советского района Уфы. Бывший разведчик поделился своими воспоминаниями о войне.

Ростом мал

- Нас в семье было пять детей – я самый младший, - говорит Махмут Мухамадиевич. – Трое воевали на фронте. Родился 25 ноября 1925 года в деревне Каргалы Благоварского района в семье крестьян. В 1934 году переехали в Юматово и жили там до войны. Отец строил санаторий «Юматово», а мама трудилась в кумысной мастерской.

Окончил 7 классов школы, а тут началась война. Мои старшие братья Гали и Масгут ушли на фронт.

Вся сельскохозяйственная работа в то время легла на плечи стариков, женщин и детей. Лето и осень 1941 года работал на уборке урожая, а зимой – в телятнике.

В августе 1942 года пришла похоронка на брата Масгута, а осенью умер отец.

В ноябре 1942 года мне исполнилось 17 лет. При прохождении медосмотра призывная комиссия сказала: «Непригоден к военной службе. Ростом мал». Было обидно: 10 человек прошли, а мне не хватило всего 1 сантиметра росту. «Вы же не завтра меня отправите на фронт, я вырасту пока буду учиться, пишите, что годен», – просил я тогда комиссию. Через неделю получил повестку. Так я попал в ряды Красной Армии.

Направили нас в Тоцкие лагеря Оренбургской области. Курс молодого бойца проходил в пулеметном батальоне. Это сейчас в армии солдаты получают хорошее питание, а тогда на троих – котелок супа из горохового концентрата и 650 граммов хлеба. Приходилось каждый день бегать с полным боевым обмундированием, который весил 32 килограмма, а в собранном виде – 66.

Через два с половиной месяца приехал майор из школы младших командиров выбрать тех, кто бы смог возглавить подразделения. И снова я в список не попал из-за своего роста! Решил не сдаваться и подошел к командиру. А майор говорит: «Ну, какой же из тебя командир? В пулемете 66 килограммов, а в тебе 40 кило наберется. А ведь придется не только собирать и разбирать, но и таскать на себе». Я упорствовал и меня все же взяли, но комбат попросил, чтобы я его не подвел.

Я и старался – стал отличником боевой и политической подготовки, назначили комсоргом роты. Присвоили звание ефрейтора, стал командиром подразделения. После окончания курсов в июне 1943 года присвоили звание сержанта.

Меня пригласили в штаб и предложили остаться обучать новобранцев. Я категорически отказался и сказал, что поеду со своими товарищами на фронт.

Так я попал на Волховский фронт в распоряжение 201-й разведроты 311 стрелковой дивизии.

Разведка – это глаза и уши дивизии

После прибытия нас, нескольких сержантов, пригласили в политотдел дивизии, где провели разъяснительную беседу. Сказали, что нужны солдаты всех специальностей, в первую очередь, - бойцы роты разведчиков. На днях три четверти роты полегло в бою. Разведка очень опасное дело и сугубо добровольное. Среди бойцов отобрали 30 человек, в том числе и меня. Два месяца опытные разведчики нас натаскивали. Обучались рукопашному бою, наблюдению, изучали все виды своего и вражеского оружия. Особое внимание уделялось саперному мастерству.

Места там лесисто-болотистые, отступая враг сумел закрепиться на высотах, занимая выгодные рубежи, а наша оборона в основном проходила по торфяным болотам, где нет возможности окопаться ил строить сооружения. С Синявинских высот враг вообще просматривал и простреливал весь узкий «коридор» шириной 8-10 километров. До берега Ладожского озера.

Немцы применяли все доступные средства, в том числе и психологические, чтобы ослабить наше сопротивление. Периодически, через громкоговорители вели пропаганду о нашем, якобы безвыходном положении, забрасывали листовки, зазывали в плен.

В один из осенних дней мы определили подходящее место для вылазки на правом фланге обороны нашей дивизии, и решили воспользоваться агитацией немцев… Впереди нейтральная полоса шириной метров 200, заросшая чахлым кустарником проходит по низине, и уходя вправо превращается в непроходимое болото. За низиной, на незначительной возвышенности растет густой лес, а далее оборона противника. Ночами немцы строят ДЗОТы, около пятнадцати человек рубят лес, бревна уносят вглубь своей обороны. На время ухода оставляют часового-наблюдателя. Обследовали. У болота, на нейтральной полосе мин нет, перед лесом проволочные заграждения в три кола. В полночь у нас подъем и подготовка. Командир взвода лейтенант Архипов бывалый разведчик возглавляет захватгруппу, ставит задачу: идем к лесорубам, в главной роли – разведчик Баннов (борец, мастер спорта), в подкрепление называет меня и Гаврилова, ведущий – сапер Баташев, замыкающий – Серегин.

Через нейтральную полосу, на стыке болот ползем более двух часов. Сапер делает проход в проволочных заграждениях, Серегин остается для прикрытия, остальные переползаем. Командир остается с сапером. Баннов ползет к намеченному месту, мы с Гавриловым в двадцати метрах за ним.

Слышим работу лесорубов, спокойную речь немцев, но мы их не видим. Продвигаемся и ожидаем нужного момента около часа. Прекращается рубка, уходят, появляется часовой, идет медленно в нашу сторону. Командир подает условный сигнал на нашу оборону, подключаются минометчики (для отвлечения немцев), мины падают левее нас в обороне противника. Часовой останавливается и поворачивается на звуки взрыва вправо. Баннов вскакивает с поднятыми руками, в одной руке белое полотенце, а в другой – немецкая листовка. Сначала фашист не видит, Баннов говорит: «Сдаюсь в плен, криг капут, сдаюсь в плен». Немец резко поворачивается, вскидывает автомат, Баннов останавливается с поднятыми руками и повторяет: «Сдаюсь в плен, криг капут, комрат», немец опустил автомат. Баннов же, не опуская рук, быстро подошел к нему, не доходя, протянул правую руку, тот как завороженный подает руку. А Баннову только это и надо, мы с Гавриловым спешим на помощь. И вот уже немец лежит вниз лицом, во рту полотенце, Баннов, сидя верхом скручивает ему руки, мы помогаем, он приподнимает немца, мы подхватываем по бокам и бежим к проходу. Проход в заграждении расширен, Архипов подает сигнал минометчикам, огонь переносится на то место, где только что мы стояли. До своих добрались благополучно. И так, имитируя сдачу в плен, мы взяли «языка».

На войне легкой победы не бывает, особенно для пехоты. Были успехи, были неудачи, потери.

Во время одной из операций я был ранен и попал в полевой госпиталь, где мне исполнилось 18 лет. После поправки, вернулся в свою разведроту.

В январе 1944 года началось решающее наступление войск Ленинградского, Волховского фронтов по окончательному освобождению Ленинграда от фашистской блокады. В решении боевых задач, поставленных войскам Волховского фронта, протянувшегося на 300 километров от берегов Ладоги до озера Ильмень, предстояло участвовать и нашей 311-й стрелковой дивизии. С 18 января мы в составе 54-й армии западнее Новгорода вели наступательные бои в направлении г. Луга. В результате ожесточенных сражений 27 января 1944 года была полностью снята блокада Ленинграда и освобождена территория Ленинградской области от немецко-фашистских захватчиков.

7 февраля при освобождении деревни Гора я получил очередное ранение. Снова госпиталь.

После выписки я попал совсем в другую часть, во 2-ю стрелковую дивизию Ленинградского фронта. Там пришлось воевать в качестве пулеметчика. Был назначен командиром отделения станкового пулемета.

3 недели в снегу

Наша дивизия стояла за рекой Нарвой на плацдарме, в болотистой местности. Как и положено, пулеметчики занимали позиции на переднем крае. Перед нами – оборона противника. Вокруг – снег, кустарники. Окопаться нельзя. Постелить под себя что-либо тоже нельзя - немецкий самолет-разведчик каждый день все снимает на фото. Пулемет, покрашенный в белый цвет, вокруг него – четыре человека.

Нас одели в белые полушубки, шапки-ушанки, кирзовые сапоги, покрашенные белой краской. Но только этой краски на долго не хватало, быстро слезала. От нестерпимого холода терли ноги, так грелись. Находились под постоянным наблюдением и обстрелом противника. Вставать нельзя было, только ползать. Так мы пролежали 21 день на снегу. За это время сменили только двух солдат, а я оставался.

Кормили нас 1 раз в сутки, еду приносили в термосе, кушали поочередно. Спали «валетом», также поочередно по два человека. Расстегивали полушубки, ноги – друг у друга за пазухой. Все теплее.

На 21-й день смена, наконец, пришла. После того, как отполз в положенное место попробовал встать, а ноги не слушаются. Обе ноги промерзли и мышцы атрофировались. В медсанчасть доставили меня на плащ-палатке. Пришлось полтора месяца лечиться в госпитале. Даже одну ногу хотели ампутировать, но все обошлось.

В конце мая вернулся в свою дивизию. Одним из первых заданий было – занять берег реки Нарвы. Потом было освобождение Эстонии, Латвии, Белоруссии, Польши. Дошел до Варшавы.

Очередное тяжелое ранение на этот раз я получил 18 января 1945-го в пригороде Варшава, где отделению было поручено уничтожить огневую точку врага, находящуюся в двухэтажном доме. Увидев неожиданно появившиеся немецкие танки «Тигр», я прыгнул в окоп. Хотел пропустить танк, а потом бросить в него гранату, но под тяжестью вражеской машины окоп просел, и последнее, что услышал, теряя сознание – это хруст собственных костей. Опять лечение в госпитале, опять окровавленные бинты, гипс, незаживающие раны и, не менее жестокий ревматизм.

После выписки из госпиталя зачислили курсантом в Ленинградское военное училище связи. Стал учиться, овладел профессией телеграфиста и радиомастера – после войны мне все это очень пригодилось. Через месяц учебы из курсантов училища собрали отличников и сформировали 1 взвод радиоспециалистов. Дали программу изучить новейшее оборудование радиосвязи для танков и самоходных орудий. 7 человек из взвода освоили программу в срок, в том числе и я. Нас 27 апреля 1945 года отправили в город Пушкино под Москвой. Меня зачислили в 490-ый самоходно-артиллерийский дивизион в качестве связиста.

Пока ехали в Москву пал Берлин. Капитулировала Германия! Победа! Всеобщая радость! Пробыли 2 дня в Москве, как во сне. 12 мая вернулись в часть. 14 мая 1945 года нас погрузили со всей техникой в железнодорожные эшелоны и отправили на Восток. Оказалось, что в городе Пушкино формировались воинские части из опытных фронтовиков для войны с Японией.

После 2-х месяцев подготовки, 9 августа мы перешли границу с Японией.

Наступление было подготовлено хорошо. У японцев вооружение хромало, но дисциплина была отменная. Вот небольшой случай. Сижу в самоходной установке. Нам команда: «Не стрелять, давить!» Стоит 37-мимиллиметровая пушка японская, по нам стреляет осколочными снарядами. Против нашей брони — это как бутылочное стекло. Наша самоходка идет прямиком на пушку. И никто из их расчета не шелохнется! Ствол уже поднимает гусеница, а они заряжают снаряд! Фанатики, что тут скажешь. Им сказали подавать снаряды и стрелять - и они это делают. Танк идет – им всего-то стоит отойти, и выживут все. Но они не отошли.

3 сентября 1945 года Япония капитулировала. После подавления оставшихся очагов сопротивления мы вернулись на Родину.

Новая жизнь, без войны

Демобилизовавшись в 1945 году, Махмут Мухамадиевич понял, что ему предстоит начать новую жизнь. Инвалид 1-й группы, прошедший войну с фашистской Германией, с Японией, смелый разведчик, пулеметчик, закончивший войну в звании сержанта, он оказался рядовым перед своими ранениями и болезнями. Не имея физических возможностей, ветеран заканчивал среднюю школу в постели. Борьба за здоровую, полноценную жизнь продолжалась. Постепенно, занимаясь физкультурой, Махмут Мухамадиевич встал на ноги, начал работать электриком в цехе контрольно-измерительных приборов «Туймазанефть».

Булатов окончил курсы шоферов, 2-х годичные курсы мастеров КИП, Уфимский автодорожный техникум, Всесоюзный юридический заочный институт, а затем получил высшее партийно-политическое образование при обкоме КПСС.

Работал директором автотранспортного предприятия междугородних перевозок, конструктором, председателем профкома, возглавлял партийную организацию. Он брался за дело и смело выполнял любую работу.

С 2000 года Махмут Мухамадиевич возглавляет Общество инвалидов войны Советского района города Уфы, где ведет общественную работу по защите прав и законных интересов ветеранов войны по сей день.

С супругой, Таисией Семеновной, вырастили троих детей, воспитывают пятерых внуков и двоих правнуков.

За многочисленные боевые и трудовые заслуги ветеран награжден более 40 высокими наградами! Все ценные награды ветеран сдал в Республиканский музей Боевой Славы.

За плечами Махмута Булатова долгая и непростая судьба. Сегодня он счастлив и доволен жизнью. Часто встречается с молодежью, проводит уроки мужества, рассказывает о тяжелых военных годах, о ценности спокойной и мирной жизни.

Махмут Мухамадиевич, хочется сказать Вам слова огромной благодарности и признательности за боевые заслуги и самоотверженный труд, за мирное небо! Желаем крепкого здоровья, бодрости духа, оставаться на долгие годы в строю победителей.